|
|
 |
Алексий, архиепископ Орехово-Зуевский
«Путь к Православию святой преподобномученицы великой княгини Елисаветы Феодоровны»
Тема, которой мы сейчас касаемся, была достаточно освещена благодаря публикациям писем Елисаветы Феодоровны к родным в книге Любови Миллер и к Николаю II в сборнике «Материалы к житию преподобномученицы великой княгини Елисаветы». Сегодня хотелось бы подчеркнуть роль двух выдающихся личностей, влияние которых было решающим в принятии Елисаветой Феодоровной Православия – важнейшем шаге в ее жизни. Это, прежде всего, ее супруг великий князь Сергей Александрович и его мать императрица Мария Александровна, которая воспитала своего сына настоящим христианином.
Сама Мария Александровна происходила из того же рода Гессен-Дармштадских герцогов, и Элла приходилась ей внучатой племянницей (отец Елисаветы Феодоровны был сыном принца Карла, старшего брата Марии Александровны). Став в 1841 году женой наследника русского престола Александра Николаевича, она по глубокому сердечному убеждению, совершенно искренне и естественно приняла веру и обычаи русского народа, ставшего ей родным. Святитель Филарет (Дроздов, † 1867), митрополит Московский и Коломенский, однажды после беседы с ней произнес со слезами на глазах: «Слава Богу, это истинно православная царица». Радость святителя будет понятна, если мы представим себе то «небогатое верою время», которое отличалось охлаждением так называемого «образованного» общества к вопросам веры и быстрым распространением атеистических идей. Быть искренне верующим и жить церковной жизнью считалось чем-то несовременным, отсталым, даже неприличным, так как сближало «просвещенного» модными западными теориями человека с верованиями простого народа. Особенно «преуспел» в этом отношении столичный Петербург. Один показательный пример: когда будущий славянофил Алексей Хомяков в 11-летнем возрасте со своей семьей временно переезжает в Петербург, они со старшим братом приходят к заключению, что оказались в каком-то языческом городе, что их будут принуждать переменить веру, и твердо решают терпеть мучения.
Сохранять веру среди всеобщей погони за светскими развлечениями, «радостями» жизни, среди обмирщения всех ее сторон и распространения враждебных Церкви течений было делом очень непростым и само по себе уже являлось подвигом. И, к чести России, члены правящей царской династии истово хранили православную веру как данное Самим Господом послушание, были ее защитниками и, как правило, личным благочестием подавали пример своим подданным.
Особенные черты богобоязненных душ Государя императора Александра II и Государыни императрицы Марии Александровны проявились при появлении на свет их сына великого князя Сергея Александровича. После священного коронования и помазания на царство, во время торжеств, проходивших в Москве в августе 1856 года, императрица Мария Александровна, уже носившая под сердцем своего сына, посетила вместе с Государем величайшую русскую святыню – Троице-Сергиеву Лавру. На ночной службе в Троицком соборе, молясь у мощей Преподобного, они, не сговариваясь, дали обет: если Господь дарует им сына, то нарекут его Сергием в память и благодарность этому великому угоднику Божию. Святитель Филарет в своем слове по случаю рождения великого князя Сергея Александровича назвал обет Августейших родителей «союзом веры с благодатью» и сказал, обращаясь в молитве к Преподобному: «Приими дар веры и воздаждь дарами благодати». Так под благодатным покровительством двух великих русских святых – преподобного Сергия Радонежского и святителя Филарета, митрополита Московского и Коломенского, возрастал князь Сергий.
Мария Александровна сама воспитывала своих шестерых сыновей и дочь в благочестивой жизни, в благоговейном соблюдении всех церковных традиций. Только любящий Бога и Его Святую Церковь может по-настоящему любить и свой народ, и Богом данное Отечество. Как вспоминал Александр III, «Мамá постоянно нами занималась, приготовляла к исповеди и говению; своим примером и глубоко христианскою верою приучила нас любить и понимать христианскую веру, как она сама понимала. Благодаря Мамá мы, все братья и Мари, сделались и остались истинными христианами и полюбили и веру, и Церковь. Сколько бывало разговоров самых разнообразных, задушевных; всегда Мамá выслушивала спокойно, давала время все высказать и всегда находила что ответить, успокоить, побранить, одобрить и всегда с возвышенной христианской точки зрения».
Вызывало удивление, как во время длинных церковных служб, за которыми молилась вся царская семья, самые маленькие ее представители (а младшему не было и 3-х лет) стояли также молча и неподвижно, как и старшие. Причем умение держать себя, как и другие нравственные и религиозные качества характера, воспитывались без каких-либо мер принуждения. Они воспринимались как бы с самим воздухом, которым дышали в той атмосфере любви и доверия, которая царила вокруг Августейших родителей. Эту атмосферу прекрасно охарактеризовала Анна Федоровна Тютчева (в замужестве Аксакова), фрейлина и воспитательница великого князя Сергея Александровича в детстве, которая в течение 13 лет была свидетельницей повседневной жизни царской семьи. Она писала: «Какая простота, какая прямота мысли, какая любовь, какое чувство долга, какая свежесть впечатлений, какое отсутствие парадокса! Как все здесь покойно, свежо, здор?во, нормально! Большое утешение сознавать, что Государи бесконечно выше своих подданных… Может быть, больше всего я в них ценю и уважаю эту нравственную чистоту и прямоту сердца и ума». Таким образом, исключительность своего высокого положения они стремились оправдывать исключительными нравственными качествами. Государственный человек – это высоконравственный человек. Сергей Александрович, который душевно был более других привязан к матери, унаследовал многие ее замечательные черты, что проявилось потом в его отношениях с горячо любимой супругой.
В семье Российского императора очень серьезно относились к единству веры великих князей и их избранниц. Известно, какую боль причиняло императрице Марии Александровне то, что супруга великого князя Владимира Александровича Мария Павловна, принцесса Мекленбург-Шверинская, долгие годы отказывалась принять Православие. Это, безусловно, вносило отчуждение в жизнь супругов и лишало их полного счастья – духовной близости в Боге. Мария Александровна говорила своей близкой фрейлине: «Брак Владимира был одним из больших огорчений в моей жизни. Я убеждена, что такого рода браки будут иметь самое пагубное влияние на судьбу династии, и я с сокрушением в сердце думаю, что мои дорогие Сергей и Павел будут иметь жен, которые не будут принадлежать к их вероисповеданию».
Императрица Мария Александровна скончалась 22 мая 1880 года от тяжелой болезни, подтачивавшей ее силы долгие годы, не дожив 4-х лет до женитьбы своего сына Сергея. Но ее родительское благословение невесте Сергея Александровича как бы передалось через фрейлину императрицы А.Ф. Тютчеву. Вот несколько отрывков из писем этой замечательной женщины, которая так любила Сергея Александровича и была связана с ним и императрицей духовным родством. Получив известие о помолвке великого князя и принцессы Гессенской Елисаветы, она писала своему бывшему воспитаннику: «Нельзя носить в душе своей образ такой Матери, не стремясь всеми силами души идти по ее священным следам на том пути, по которому она шла с такою чистотою и с таким постоянством. И какое ручательство за Ваше счастье, что эта новая любовь, которая должна наполнить Вашу жизнь в будущем, расцветет под эгидой этой любви к Вашей Матери, которая наполняла Ваше детство и юность… Я убеждена, что если вы будете любить друг друга истинною любовью, и благодаря Вашей любви к ней она узнает и поймет Россию и нашу Святую Церковь, она не захочет, она не может остаться отделенною от Вас в том, что соединяет души в самом высоком единственном смысле слова. Единение в той же вере, в той же Церкви – это высшее освящение брака, без которого все остальное неполно, но которое одно может заменить все остальное».
Желая передать новобрачным что-либо, связанное с памятью императрицы, она дарит Сергею Александровичу образ Богородицы «Трех радостей», который принадлежал его матери, с пожеланием «единения с подругой жизни в той же вере и в той же Церкви, чего Ваша мать так желала для Вас и что она вымолит Вам на небе своими молитвами». Невесте она передала образ Святой Троицы, который императрица приобрела в Троице-Сергиевой Лавре. «Я бы хотела, – писала А.Ф. Тютчева, – чтобы Ваша невеста приняла этот образ как благословение, идущее от Вашей матери и от святого, который столько веков является покровителем России, и который, вместе с тем, и Ваш покровитель».
Однако надежды А.Ф. Тютчевой видеть молодую супругу Сергея Александровича православной в скором времени не оправдались. Этому предшествовал долгий семилетний путь к Истине. Все это время Сергей Александрович глубоко страдал, но ни одним словом не пытался повлиять на решение супруги. В этом он проявил качества, присущие его матери: молчаливое терпение скорбей, такт, уважение к свободе другого человека. Только потом от близких людей Элла узнала, как страдал ее муж, и что были моменты, когда он приходил в отчаяние, теряя всякую надежду. «Как часто он мог бы, коснувшись моего сердца, привести меня к перемене религии, чтобы сделать его счастливым», – признавалась она. Но Сергей Александрович не делал этого, чтобы его скорбь не нарушала ее свободы. Как это ни было ему тяжело, он понимал, что только свободный выбор ценен пред Богом, что нельзя насильно привести к Истине. Он верил в нее, в ее правильный, разумный шаг. У него оставалось одно духовное средство – молитва и упование на Всеблагую волю Божию и помощь святых. Он чувствовал и молитвенную поддержку матери, в которой проявлялась ее любовь. Когда это радостное событие произойдет, он скажет: «Ее молитвами», имея в виду молитвы матери.
Знаменательно, что именно во время поездки во Святую Землю в 1888 году, у храма святой Марии Магдалины, который поистине является одной из красивейших построек Иерусалима, выполненной в стиле древнерусских храмов XVII века, Елисавета Феодоровна окрепла в желании принять новую для себя веру, соединяющую ее с любимым супругом. У стен этого храма, построенного в память императрицы Марии Александровны ее сыновьями, она пережила чувство необычайного религиозного подъема и духовного единения с Православной Русью. Внезапно возникшее у Елисаветы Феодоровны желание быть похороненной на этом месте стало пророческим.
Отвечая потребности Елисаветы Феодоровны ближе узнать основы Православия, чтобы, как она говорила, «все видеть открытыми глазами», Сергей Александрович начинает изучать с ней духовную литературу. Он всегда был сторонником строгого и точного знания учения Православной Церкви и считал, что «это понимание должно сознательно убедить человека в сродности души человеческой в ее лучших стремлениях с учением Православной Церкви и заставить полюбить ее».
Весной 1891 года сильное желание причаститься на Пасху Святых Христовых Таин вместе с дорогим Сергеем, испытать радость, которой она доселе была лишена, побудило Елисавету Феодоровну принять решение. «Когда она сообщила о своем намерении супругу, у него слезы невольно брызнули из глаз»*). Подлинным свидетельством этого времени является обнаруженное в архиве письмо Сергея Александровича от 12 февраля 1891года, которое мы позволим себе привести полностью.
«Дорогая Тетя, – пишет он великой княгине Александре Иосифовне, – зная, как ты всегда была добра ко мне и к моей жене, не могу удержаться и не сообщить тебе великой радости, в которой, я уверен, ты примешь живое участие. Моя жена решилась принять Православие. Она это делает с глубоким чувством, твердостью и уверенностью – это такие счастливые мгновенья! Уже более года, что она в первый раз со мною об этом заговорила. Мы много читали вместе и изучали катехизис. Должен прибавить, что все шло от нее, я же ей только помогал, но вовсе не заставлял, ибо мне кажется, что это очень важно. Я уверен, что ты, дорогая Тетя, как и я, подумаешь о Мамá, и как она была бы счастлива этому событию; впрочем, я уверен, что и это случилось ее молитвами. Обряд перехода жена желает совершить перед Пасхой, вероятно, у нас в церкви. Нежно целуем твои ручки и шлем привет Дяде. Твой Сергей».
Обряд присоединения Елисаветы Феодоровны к Православию был совершен в Лазареву субботу 13 апреля ст. ст. 1891 года в домовой церкви Сергиевского дворца на Невском проспекте в Санкт-Петербурге. Присутствовали только ближайшие члены императорской семьи. В Великий Четверг Елисавета Феодоровна причастилась Святых Таин вместе с Сергеем Александровичем. «Иметь одинаковую религию с мужем – это такое счастье», – скажет она.
В память об этом дне Сергей Александрович подарил своей супруге золотой медальон с эмалевым изображением Спасителя в византийском стиле. На створках были выгравированы надписи: «Аз есмь Путь и Истина и Живот», «Не бойся, токмо веруй». Эти евангельские слова стали как бы заветом в ее дальнейшей жизни.
Мученическая кончина великой княгини Елисаветы Феодоровны, которую она встретила без страха и с великой верой во Всеблагой Промысл Божий, наступила 18 июля 1918 года в день именин великого князя Сергея Александровича, когда празднуется обретение честных мощей преподобного Сергия Радонежского. Может быть, эту минуту предвидела великая княгиня, когда писала: «Надеюсь, Господь даст мне силы, чтоб никто не мог сказать, что я оказалась недостойной водительства такого истинно благородного мужа и настоящего христианина».
Путь великой княгини Елисаветы Феодоровны к Православию – это путь любви и взаимной молитвы. Он является примером того, как Бог действует через живых людей – носителей православного русского духа. «В такой христианизации, когда “жизнь истинствует”, и заключается прогресс духовный», – сказал протоиерей Иоанн Восторгов на проповеди по случаю 25-летия вступления Елисаветы Феодоровны в лоно Православной Церкви. И этот опыт нам сегодня чрезвычайно дорог.
Использованные литературные и архивные источники
1. Анастасий, митрополит. Светлой памяти великой княгини Елисаветы Феодоровны. Иерусалим, 1925.
2. Боханов А.Н. Великий князь Сергей Александрович. – В сб. Российские консерваторы. М., 1997.
3. Государственный Архив Российской Федерации. Ф. 648.
4. Миллер Л. Святая мученица Российская великая княгиня Елисавета Феодоровна. М., 2002.
5. Материалы к житию преподобномученицы великой княгини Елисаветы. Письма, дневники, воспоминания, документы. М., 1995.
